17. Ренегаты марксизма-ленинизма или Происки виновных-2
Не думаю, что обвинения А.Н. Колмогорова в идеализме были первичны. Уж больно все методы дальнейшей расправы узнаваемы.
А.Н. Колмогоров познакомился с этими методами ещё в 1931 году. П.С. Александров писал ему тогда:
«Получил я из Москвы номер журнала "Большевик" (№2; 31 января 1931). В нем есть статья Кольмана "О вредительстве в науке", непременно прочти ее. В ней здорово достается бедному О.Ю. Шмидту и В.Ф. Кагану. Я только одного не понимаю: если, действительно, весь естественнонаучный отдел Советской Энциклопедии представляет собою "мерзость запустения" (идеализм, махизм, механицизм и проч.), то, надо полагать, возникло это все не сегодня и не вчера. Где же был Кольман все это время? Почему же он раньше не обращал внимания на неподходящее направление статей, неудачный подбор авторов и т.п., а, наоборот, с этими неудачными авторами (в том числе, и с О.Ю. и В.Ф.), которых теперь обвиняет во всех смертных грехах, поддерживал самые дружеские отношения? Непонятно».
Кто бы мог подумать, что уже через 5 лет, в 1936 году, под идейным руководством Э.Я. Кольмана (того самого) П.С. Александров и А.Н. Колмогоров вместе с частью учеников Н.Н. Лузина подведут своего учителя под статью, грозящую расстрелом. Был ли при этом Н.Н. Лузин по отношению к ним подлецом, меня мало волнует. Главное, что «ученики» и лично Андрей Николаевич не погнушались навесить на учителя ярлыки «православного» (за дружбу с Д. Егоровым и П. Флоренским), черносотенца, монархиста и… фашиста. В деле обвинений Н.Н. Лузина набирался опыта и Л.С. Понтрягин - ученик П.С. Александрова.
Второй раз А.Н. Колмогоров столкнулся с грязными политическими методами расправы в годы гонений на кибернетику. И здесь звучало: «Классики марксизма-ленинизма дали нам ясные и совершенно достаточные указания для правильного понимания философских вопросов математики». (Тугаринов В.П., «Вопросы философии» №3-1950). И опять обвинения в идеализме и механицизме. Не обошли вниманием и любимую А.Н. Колмогоровым математическую логику, желая «отсечь от неё идеологию враждебных классов».
В общем, теоретическая часть для расправы теперь уже над самим А.Н. Колмогоровым была готова задолго до 1980 года. Оставалось обратить внимание общественности на что-нибудь подтверждающее идеологическое предательство, вроде благосклонной оценки советских реформ со стороны клерикальных католических кругов, и можно было выходить на трибуну для защиты школьников от чуждого идейного влияния.
В 1980 году отмашка сверху на развертывание в СССР кампании против А.Н. Колмогорова была дана. В журнале «Коммунист» №14 за 1980 год появилась статья Л.С. Понтрягина «О математике и качестве её преподавания». 60% материала в ней было посвящено не школьной математике, а философским вопросам математики, обвинениям реформаторов в идеализме. По материалам статьи «сверху» было дано указание незамедлительно провести собрания в профильных Университетах и НИИ с принятием резолюции, осуждающей «чуждые нашему обществу идейные направления школьного курса математики». Без указивки сверху такие собрания никто бы не посмел проводить. И собрания были проведены, правда, не всегда с требуемой резолюцией.
В чем же проявлялась «нетвердость материалистических позиций» А.Н. Колмогорова и его сподвижников? Оказывается, они «склонны были считать», что существует некая формализованная математика и даже метаматематика, которые на опыт человека опираются настолько опосредованно, что фактически стали представлять собой идею, существующую отдельно от материального прообраза. Они вслед за Д. Гильбертом стали считать, что нет никакой необходимости приписывать всем предложениям теоретико-множественной математики какой бы то ни было реальный смысл. Математик «от балды» берет какие-то аксиомы. Доказывает их непротиворечивость. Выводит следствия и … всё. Теория готова. Проверять её практикой может кто-то другой, если хочет и знает где и как. А пока - «гипотетическая абстракция», «игра ума». Какой-то анти-„Анти-Дюринг".
Ну как же это А.Н. Колмогоров не выучил молитву: «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике — таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности». (В. И. Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм»). К практике!!!
А тут, как на грех буржуазные ученые напридумывали окутанных мистической завесой неевклидовых геометрий, n-мерных пространств и т. п., да цитат понакидали: «возможность практического применения математики в жизни – лишь счастливая случайность» (А. Пуанкаре); «положения чистой математики не говорят ничего о действительности» (А. Гейтинг); «математика не находится в тесной связи с материальным миром или физической действительностью, если только вообще эта связь существует» (М. Стоун).
Опровергать замучаешься. А использовать в сведении счетов – нет ничего лучше. Так и слышатся крики «возмущенного» народа.
- Не допустим формальную логику в школу!!! Аксиомы - истины, не требующие доказательства, ибо получены из живого созерцания.
- Не допустим теоретико-множественный идеализм с его актуальной бесконечностью! Где вы созерцали бесконечность???!!!
- Долой банду А.Н. Колмогорова и его приспешников, продажных слуг империализма!!!
А что у него в защиту? Бред некоего философа Молодшего В.Н.: «Между развитием аксиоматического метода математики и ее фактическим содержанием осуществляется диалектическое взаимодействие на основе роста фактического содержания, обусловленного раньше всего практическими потребностями применения математических теорий». Лучше вовсе без защиты, чем такая защита.
То ли дело 21-й век. Проповедуй хоть идеализм, хоть махизм, хоть буддизм. Любой «изм», кроме ленинизма, ненаказуем… пока. Видимо это «пока» удерживает нынешних марксистов от развития давно отставших от современной цивилизации математических идей Энгельса и Ленина. Будь классики живы, давно бы перестали играть на поле идеалистов, обсуждая первичность материи или идей чистого разума. Давно бы сказали – идеи чистого разума материальны, т.к. материален сам разум. И поставили бы на этом идеологическом споре точку.
Нет ничего более злодейского, чем Методы, придуманные злодеями для борьбы со злом.
Не думаю, что обвинения А.Н. Колмогорова в идеализме были первичны. Уж больно все методы дальнейшей расправы узнаваемы.
А.Н. Колмогоров познакомился с этими методами ещё в 1931 году. П.С. Александров писал ему тогда:
«Получил я из Москвы номер журнала "Большевик" (№2; 31 января 1931). В нем есть статья Кольмана "О вредительстве в науке", непременно прочти ее. В ней здорово достается бедному О.Ю. Шмидту и В.Ф. Кагану. Я только одного не понимаю: если, действительно, весь естественнонаучный отдел Советской Энциклопедии представляет собою "мерзость запустения" (идеализм, махизм, механицизм и проч.), то, надо полагать, возникло это все не сегодня и не вчера. Где же был Кольман все это время? Почему же он раньше не обращал внимания на неподходящее направление статей, неудачный подбор авторов и т.п., а, наоборот, с этими неудачными авторами (в том числе, и с О.Ю. и В.Ф.), которых теперь обвиняет во всех смертных грехах, поддерживал самые дружеские отношения? Непонятно».
Кто бы мог подумать, что уже через 5 лет, в 1936 году, под идейным руководством Э.Я. Кольмана (того самого) П.С. Александров и А.Н. Колмогоров вместе с частью учеников Н.Н. Лузина подведут своего учителя под статью, грозящую расстрелом. Был ли при этом Н.Н. Лузин по отношению к ним подлецом, меня мало волнует. Главное, что «ученики» и лично Андрей Николаевич не погнушались навесить на учителя ярлыки «православного» (за дружбу с Д. Егоровым и П. Флоренским), черносотенца, монархиста и… фашиста. В деле обвинений Н.Н. Лузина набирался опыта и Л.С. Понтрягин - ученик П.С. Александрова.
Второй раз А.Н. Колмогоров столкнулся с грязными политическими методами расправы в годы гонений на кибернетику. И здесь звучало: «Классики марксизма-ленинизма дали нам ясные и совершенно достаточные указания для правильного понимания философских вопросов математики». (Тугаринов В.П., «Вопросы философии» №3-1950). И опять обвинения в идеализме и механицизме. Не обошли вниманием и любимую А.Н. Колмогоровым математическую логику, желая «отсечь от неё идеологию враждебных классов».
В общем, теоретическая часть для расправы теперь уже над самим А.Н. Колмогоровым была готова задолго до 1980 года. Оставалось обратить внимание общественности на что-нибудь подтверждающее идеологическое предательство, вроде благосклонной оценки советских реформ со стороны клерикальных католических кругов, и можно было выходить на трибуну для защиты школьников от чуждого идейного влияния.
В 1980 году отмашка сверху на развертывание в СССР кампании против А.Н. Колмогорова была дана. В журнале «Коммунист» №14 за 1980 год появилась статья Л.С. Понтрягина «О математике и качестве её преподавания». 60% материала в ней было посвящено не школьной математике, а философским вопросам математики, обвинениям реформаторов в идеализме. По материалам статьи «сверху» было дано указание незамедлительно провести собрания в профильных Университетах и НИИ с принятием резолюции, осуждающей «чуждые нашему обществу идейные направления школьного курса математики». Без указивки сверху такие собрания никто бы не посмел проводить. И собрания были проведены, правда, не всегда с требуемой резолюцией.
В чем же проявлялась «нетвердость материалистических позиций» А.Н. Колмогорова и его сподвижников? Оказывается, они «склонны были считать», что существует некая формализованная математика и даже метаматематика, которые на опыт человека опираются настолько опосредованно, что фактически стали представлять собой идею, существующую отдельно от материального прообраза. Они вслед за Д. Гильбертом стали считать, что нет никакой необходимости приписывать всем предложениям теоретико-множественной математики какой бы то ни было реальный смысл. Математик «от балды» берет какие-то аксиомы. Доказывает их непротиворечивость. Выводит следствия и … всё. Теория готова. Проверять её практикой может кто-то другой, если хочет и знает где и как. А пока - «гипотетическая абстракция», «игра ума». Какой-то анти-„Анти-Дюринг".
Ну как же это А.Н. Колмогоров не выучил молитву: «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике — таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности». (В. И. Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм»). К практике!!!
А тут, как на грех буржуазные ученые напридумывали окутанных мистической завесой неевклидовых геометрий, n-мерных пространств и т. п., да цитат понакидали: «возможность практического применения математики в жизни – лишь счастливая случайность» (А. Пуанкаре); «положения чистой математики не говорят ничего о действительности» (А. Гейтинг); «математика не находится в тесной связи с материальным миром или физической действительностью, если только вообще эта связь существует» (М. Стоун).
Опровергать замучаешься. А использовать в сведении счетов – нет ничего лучше. Так и слышатся крики «возмущенного» народа.
- Не допустим формальную логику в школу!!! Аксиомы - истины, не требующие доказательства, ибо получены из живого созерцания.
- Не допустим теоретико-множественный идеализм с его актуальной бесконечностью! Где вы созерцали бесконечность???!!!
- Долой банду А.Н. Колмогорова и его приспешников, продажных слуг империализма!!!
А что у него в защиту? Бред некоего философа Молодшего В.Н.: «Между развитием аксиоматического метода математики и ее фактическим содержанием осуществляется диалектическое взаимодействие на основе роста фактического содержания, обусловленного раньше всего практическими потребностями применения математических теорий». Лучше вовсе без защиты, чем такая защита.
То ли дело 21-й век. Проповедуй хоть идеализм, хоть махизм, хоть буддизм. Любой «изм», кроме ленинизма, ненаказуем… пока. Видимо это «пока» удерживает нынешних марксистов от развития давно отставших от современной цивилизации математических идей Энгельса и Ленина. Будь классики живы, давно бы перестали играть на поле идеалистов, обсуждая первичность материи или идей чистого разума. Давно бы сказали – идеи чистого разума материальны, т.к. материален сам разум. И поставили бы на этом идеологическом споре точку.