19. Третий вид лжи или Происки виновных-4
И в среде обычных вузовских преподавателей А.Н. Колмогоров нажил себе немало врагов , критически высказываясь о принятой в то время системе конкурсного отбора при поступлении в ВУЗы.
Например так:
«Весьма сомнительно, что преувеличенное внимание к разучиванию специальных приемов решения специфически конкурсных задач (труднодоступных вузов) полезно для того незначительного меньшинства учащихся, которые в эти труднодоступные вузы попадут».
Или так:
«Составители программ исходят из допущения, что обязательная программа вступительных экзаменов в вузы должна соответствовать программе основного курса математики в средней школе».
Это «наезд» на экзаменационные комиссии вузов, на их кафедры математики, на репетиторов. В конечном счёте, «наезд» на престиж и доходы.
Я не нашел, каковы были его конкретные предложения, но они явно были направлены на поиск объективных критериев оценки потенциальных возможностей абитуриентов, а не только объёма знаний, полученных ими в школе.
Сегодня эти оппоненты А.Н. Колмогорова ничтоже сумняшеся в один голос подпевают критикам типа Ю.М. Колягина, который, явно передергивая, «воспоминает», что в 1978 году после обнародования результатов приемных экзаменов «среди учёных АН СССР и преподавателей вузов началась паника». С ужасом ученые мужи вдруг увидели, что «математические знания выпускников страдают формализмом, навыки вычислений, элементарных алгебраических преобразований, решения уравнений фактически отсутствуют. Абитуриенты оказались практически не подготовленными к изучению математики в вузе». И это всего за год до окончания строительства коммунизма, о котором, впрочем, на XXV съезде КПСС постарались забыть!
Прекрасно понимая, что при переходе на новые программы качество математической подготовки абитуриентов снизилось, я попробую всё-таки убедить читателя, что новые программы отнюдь не являлись главной причиной этого снижения, что я неоднократно уже обосновывал. И все-таки совершим ещё один экскурс. Заглянем в 1960-е годы.
Итак, 1961 год. Всеобщее полное среднее образование ещё только набирает обороты. Новой программы нет и в проекте. Учебники достаточно стабильны и не содержат колмогоровских новшеств. Учителя не поразбежались. А что там с абитуриентами?
«Секция средней школы Московского математического общества посвятила два заседания (16 марта и 13 апреля 1961 г.) обсуждению возможных путей преодоления недостатков в получении математических знаний учащихся средней школы. С докладом выступил преподаватель Московского инженерно-строительного института В. В. Зорин. В своем докладе на ряде примеров он показал недостаточность математической подготовки абитуриентов, идущих в вузы». По его мнению, «хорошо подготовлена лишь пятая часть поступающих в вузы, процентов 40 имеет удовлетворительные знания, а остальные (40%) не подготовлены. Основные недочеты в знаниях: формализм, слабая логическая подготовка, отсутствие необходимых навыков в тождественных преобразованиях. По-видимому, в практике преподавания, в погоне за большим числом сообщенных фактов забывают о необходимом их логическом осмысливании. Навыки в тождественных преобразованиях с каждым годом становятся менее прочными. (Не забываете сравнивать с кликушеством Колягина?)
В школе все ещё бытует «процентомания», увлечение цифровыми результатами, сводками успеваемости. Следует резко повысить требовательность к ученикам и решительно отказаться от повсеместно распространенного принципа оценки работы школы и каждого из учителей по процентам успеваемости. Наличие в классах неуспевающих, плохо работающих, но получающих положительные оценки на экзаменах, разлагающе действует на учащихся, не только снижает их интерес к учению, но и внушает им убеждение в том, что можно жить и преуспевать не трудясь».
Если бы я поместил последний абзац в качестве загадки «В каком году это сказано?», то уверен, что, при достаточно большом количестве проголосовавших, в ответах не был бы пропущен ни один год с 1961 по 2012.
50 лет прошло. 50 лет тотального разложения подрастающего поколения. Однако, продолжим.
Вот цитата из выступления Кордемского Б.А., хорошо известного любителям занимательной математики:
«Надо дать учителю право ставить «двойки» недостаточно потрудившимся, нерадивым ученикам без оглядки на директора, на инспектора, без опасения получить укоры и порицания. Если необходимость усиления требовательности при оценке знаний будет осознана, а преподаватели получат соответствующую моральную поддержку, то психологическая перестройка учащейся молодежи на более прочное и основательное изучение математики не затянется надолго».
Проф. Бахвалов С. В. сообщил, что при решении простых задач на письменном вступительном экзамене в МГУ (1960 г.) из 1113 человек неудовлетворительные оценки получили 346 человек (31%). «Каждый десятый был исключен из университета после первой же сессии».
Ситуация была настолько острой, что Ученый Совет мехмата обратился к учителям с призывом:
«… Мы призываем преподавателей к повышению требовательности к знаниям учащихся и к полному исключению таких случаев, когда школьник получает удовлетворительную оценку за неудовлетворительные знания или навыки по математике. Каждый школьник, не занимающийся математикой в полную силу, должен знать, что никакие обстоятельства, в том числе и наличие в его классе многих других школьников с подобным же отношением к занятиям математикой, не могут привести к появлению в его дневнике или в его контрольной работе положительной оценки.
Математика по самой природе вещей была, остается и будет оставаться самым трудным из школьных предметов. Всякий либерализм в оценке математической подготовки школьников наносит ущерб нашей стране, ущерб делу строительства коммунизма».
А вот заметка преподавателей Ленинградского электротехнического института связи имени проф. М. А. Бонч-Бруевича, которые делятся «некоторыми мыслями, возникшими в связи с проведением приемных экзаменов по математике в 1960 году»:
«Нельзя не отметить плохие результаты у окончивших среднюю школу в текущем и прошлом годах (из 352 экзаменовавшихся 88 человек, т. е. 25%, получили на письменном экзамене неудовлетворительные оценки). Значительное число неудовлетворительных отметок на письменном экзамене, а также преобладание балла «3» в числе работ, оцененных положительно (488 работ из 878, т. е. 56%!) свидетельствуют о слабых навыках решения задач средней трудности.
Разрыв между знанием теории и умением решать задачи несомненно обусловлен тем, что учащиеся выпускных классов сдают лишь устные экзамены по математике на аттестат зрелости. Причина слабых знаний по тригонометрии заключается также в отсутствии экзамена по этому предмету по окончании школы».
Разумеется, ещё нет никаких статей Л.С. Понтрягина, как и колмогоровских нововведений, на которые можно возвести обвинение в провальных результатах. Однако, если одни честно говорят, что основная вина лежит на «процентомании», на негодных методах осуществления всеобщего среднего образования, то другие ищут причину в таких мелочах, как способ проведения школьного экзамена. Как это похоже на сегодняшнюю критику ЕГЭ.
Мало примеров? Пожалуйста, ещё.
Результаты приемных экзаменов по Красноярскому педагогическому институту за 1959 и 1960 год: 1959 год – 39% неудовлетворительных оценок на экзамене, 1960 год - 49,6%. «Просмотр работ абитуриентов показывает, что поставленные положительные оценки завышены, комиссия не могла не учитывать необходимости обеспечить набор студентов».
«Результаты вступительных экзаменов на математический факультет МГПИ имени В. И. Ленина в 1961 году, а также предварительные итоги занятий с первокурсниками свидетельствуют о невысоком уровне математической подготовки выпускников средних школ. Из 402 человек, поступавших на математический факультет, 168 человек не справились с письменной работой по математике, что составляет 42% всех писавших работу. Надо сказать, что большая часть получивших неудовлетворительные оценки на экзамене, имеет в аттестате зрелости хорошие и отличные оценки по математическим дисциплинам».
До сих пор не поверили, что катастрофа разразилась намного раньше реформ А.Н. Колмогорова? Тогда приведу несколько примеров 1967-1968 года, последнего года дореформенной школы. Выпускники по новой программе появятся только через 10 лет.
«В последние годы кафедра высшей математики Новосибирского электротехнического института экзаменует большое число абитуриентов (от 3000 до 7000 в год). От 16 до 29% абитуриентов на письменных экзаменах по математике получали неудовлетворительные оценки. Это означает, что абитуриент из предложенных 4-х задач в течение 4 часов не мог правильно решить задачу и хотя бы один пример.
В математической подготовке выпускников школ имеются существенные недостатки. Главным недостатком является тот факт, что примерно 30% выпускников по существу не владеют программным материалом математики средней школы. В ряде средних школ оценка знаний по математике не соответствует нормам оценок. Медалисты некоторых школ сдают экзамены хуже средних выпускников других школ».
Отмечу, что высокий процент «неудов» сохраняется, не увеличиваясь радикально, лишь за счет либерального отношения экзаменаторов к выставлению оценки. Преподаватели и сегодня хотят кушать и, чтобы институт не прикрыли, готовы принимать на технические специальности явных двоечников с 40-50 баллами за ЕГЭ. Оказалось, что призывать школьных учителей не ставить «3» там, где должно стоять «2», намного проще, чем делать это самим.
А вот результаты МОПИ им. Н.К. Крупской (матфак).
«Для положительной оценки абитуриент должен был правильно выполнить из пяти минимум три задания. Всего приняли участие в письменной работе 866 человек, из них получили оценку «5» — 76 человек, «4»—172 человека, «3» — 428 человек, «2»—190 человек. В результате отсев после письменной работы по математике составил около 22%», а количество четверок и пятерок – всего 28,6%.
Сопоставимые результаты и на письменном экзамене в МГПИ им. В.И. Ленина (матфак). Всего 31% на «4» и «5», причем двоек - 33,4%. Да и представленные 4 задания далеко не «убойные».
Я специально показываю варианты экзаменов, чтобы никому не показалось, что сегодняшний работоспособный и ответственный ученик слабее подготовлен, чем его сверстники 40 лет назад.
Но вот самих «работоспособных» и «ответственных» стало в разы меньше.
Стоит заметить, что в статьях 1968 года уже не приводится статистика сдачи экзаменов за несколько лет и её анализ. Да и жалобы на школьную «процентоманию» исчезли (запретили в печати это обсуждать?). Просто констатация фактов. А по ним выводы об ухудшении положения сделать невозможно.
Анализ итогов приемной кампании 1978 года принципиально картину не изменяет. Знания стали ещё хуже. Оценки ещё лучше. После отмены обязательного выпускного экзамена по геометрии не только абитуриенты перестали её учить, но и учителя, не все, но многие, её изучать. Всё время, отведенное на уроки геометрии, они стали тратить на натаскивание на «троечку» по алгебре. Как результат, «курс геометрии усвоен значительно хуже курса алгебры и начал анализа. Уровень развития пространственного воображения (важнейшего компонента творческой деятельности инженера) у абитуриента-78 чрезвычайно низок. Всё меньше абитуриентов владеет приемами доказательства теорем. Абитуриенты плохо применяют геометрические преобразования и векторы при решении задач».
Кажется, плачевные результаты. «Общественность» бьёт тревогу, обвиняя во всём А.Н. Колмогорова. Но … многие ВУЗы, завывая о нашествии посредственностей и, тем не менее, желая осуществить набор, ставят на вступительных экзаменах «4» и «5» аж 50% абитуриентов, а оценку «2» - лишь 10%, привлекая доступностью. Смешно, но, сравнивая цифры 1978 и 1961 годов, в этом случае следовало бы говорить об улучшившейся практически в два раза подготовке абитуриентов, изучавших математику по новой колмогоровской программе.
В 1978-м, как и в 60-х годах, продолжают наблюдаться резкие расхождения в оценках знаний по школьному аттестату и результатам вступительных экзаменов в ВУЗы.
При этом появился и совершенно новый фактор такого расхождения – серьёзное несоответствие содержания некоторых вариантов экзаменационных работ в вузах тому, чем занимались учащиеся на уроках в школе. ВУЗы просто проигнорировали новую программу. Повлиять на экзаменационные комиссии у сторонников А.Н. Колмогорова не было никакой возможности. Даже на приемную комиссию МГУ. У меня создалось такое впечатление, что многие преподаватели поняли - никакой пересмотр экзаменационных заданий не устранит обвал школьного математического образования. Не последнюю роль играли и те преподаватели приёмных комиссий, которые сознательно оставляли во вступительных экзаменах тупые и вычурные задания, лишь бы такой набор давал возможность зарабатывать натаскиванием абитуриентов на подготовительных курсах и в виде репетиторства.
Обвинение «колмогоровцев» в снижении престижа технического образования и нежелании выпускников специализироваться в ВУЗах по математике и физике просто смехотворны. Престиж зависит от материальных и моральных стимулов. А какой престиж могла иметь специальность, которая после 10 лет нешуточных усилий в школе и 5 лет напряженного обучения в ВУЗе делала тебя одним из нескольких миллионов никому, по сути, не нужных инженеров с зарплатой 120 рублей? Сравните это с зарплатой водителя московского троллейбуса (300 руб.), вспомните в очередной раз кинофильм «Гений», и вам всё станет понятно.
На этом можно было бы поставить точку. Но терпеливого читателя ещё ждёт Эпилог.
Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика.
И в среде обычных вузовских преподавателей А.Н. Колмогоров нажил себе немало врагов , критически высказываясь о принятой в то время системе конкурсного отбора при поступлении в ВУЗы.
Например так:
«Весьма сомнительно, что преувеличенное внимание к разучиванию специальных приемов решения специфически конкурсных задач (труднодоступных вузов) полезно для того незначительного меньшинства учащихся, которые в эти труднодоступные вузы попадут».
Или так:
«Составители программ исходят из допущения, что обязательная программа вступительных экзаменов в вузы должна соответствовать программе основного курса математики в средней школе».
Это «наезд» на экзаменационные комиссии вузов, на их кафедры математики, на репетиторов. В конечном счёте, «наезд» на престиж и доходы.
Я не нашел, каковы были его конкретные предложения, но они явно были направлены на поиск объективных критериев оценки потенциальных возможностей абитуриентов, а не только объёма знаний, полученных ими в школе.
Сегодня эти оппоненты А.Н. Колмогорова ничтоже сумняшеся в один голос подпевают критикам типа Ю.М. Колягина, который, явно передергивая, «воспоминает», что в 1978 году после обнародования результатов приемных экзаменов «среди учёных АН СССР и преподавателей вузов началась паника». С ужасом ученые мужи вдруг увидели, что «математические знания выпускников страдают формализмом, навыки вычислений, элементарных алгебраических преобразований, решения уравнений фактически отсутствуют. Абитуриенты оказались практически не подготовленными к изучению математики в вузе». И это всего за год до окончания строительства коммунизма, о котором, впрочем, на XXV съезде КПСС постарались забыть!
Прекрасно понимая, что при переходе на новые программы качество математической подготовки абитуриентов снизилось, я попробую всё-таки убедить читателя, что новые программы отнюдь не являлись главной причиной этого снижения, что я неоднократно уже обосновывал. И все-таки совершим ещё один экскурс. Заглянем в 1960-е годы.
Итак, 1961 год. Всеобщее полное среднее образование ещё только набирает обороты. Новой программы нет и в проекте. Учебники достаточно стабильны и не содержат колмогоровских новшеств. Учителя не поразбежались. А что там с абитуриентами?
«Секция средней школы Московского математического общества посвятила два заседания (16 марта и 13 апреля 1961 г.) обсуждению возможных путей преодоления недостатков в получении математических знаний учащихся средней школы. С докладом выступил преподаватель Московского инженерно-строительного института В. В. Зорин. В своем докладе на ряде примеров он показал недостаточность математической подготовки абитуриентов, идущих в вузы». По его мнению, «хорошо подготовлена лишь пятая часть поступающих в вузы, процентов 40 имеет удовлетворительные знания, а остальные (40%) не подготовлены. Основные недочеты в знаниях: формализм, слабая логическая подготовка, отсутствие необходимых навыков в тождественных преобразованиях. По-видимому, в практике преподавания, в погоне за большим числом сообщенных фактов забывают о необходимом их логическом осмысливании. Навыки в тождественных преобразованиях с каждым годом становятся менее прочными. (Не забываете сравнивать с кликушеством Колягина?)
В школе все ещё бытует «процентомания», увлечение цифровыми результатами, сводками успеваемости. Следует резко повысить требовательность к ученикам и решительно отказаться от повсеместно распространенного принципа оценки работы школы и каждого из учителей по процентам успеваемости. Наличие в классах неуспевающих, плохо работающих, но получающих положительные оценки на экзаменах, разлагающе действует на учащихся, не только снижает их интерес к учению, но и внушает им убеждение в том, что можно жить и преуспевать не трудясь».
Если бы я поместил последний абзац в качестве загадки «В каком году это сказано?», то уверен, что, при достаточно большом количестве проголосовавших, в ответах не был бы пропущен ни один год с 1961 по 2012.
50 лет прошло. 50 лет тотального разложения подрастающего поколения. Однако, продолжим.
Вот цитата из выступления Кордемского Б.А., хорошо известного любителям занимательной математики:
«Надо дать учителю право ставить «двойки» недостаточно потрудившимся, нерадивым ученикам без оглядки на директора, на инспектора, без опасения получить укоры и порицания. Если необходимость усиления требовательности при оценке знаний будет осознана, а преподаватели получат соответствующую моральную поддержку, то психологическая перестройка учащейся молодежи на более прочное и основательное изучение математики не затянется надолго».
Проф. Бахвалов С. В. сообщил, что при решении простых задач на письменном вступительном экзамене в МГУ (1960 г.) из 1113 человек неудовлетворительные оценки получили 346 человек (31%). «Каждый десятый был исключен из университета после первой же сессии».
Ситуация была настолько острой, что Ученый Совет мехмата обратился к учителям с призывом:
ОБРАЩЕНИЕ УЧЕНОГО СОВЕТА МЕХАНИКО-МАТЕМАТИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА ИМЕНИ М. В. ЛОМОНОСОВА К ПРЕПОДАВАТЕЛЯМ МАТЕМАТИКИ СРЕДНИХ ШКОЛ, ДИРЕКТОРАМ ШКОЛ И РУКОВОДИТЕЛЯМ ОРГАНОВ НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«… Мы призываем преподавателей к повышению требовательности к знаниям учащихся и к полному исключению таких случаев, когда школьник получает удовлетворительную оценку за неудовлетворительные знания или навыки по математике. Каждый школьник, не занимающийся математикой в полную силу, должен знать, что никакие обстоятельства, в том числе и наличие в его классе многих других школьников с подобным же отношением к занятиям математикой, не могут привести к появлению в его дневнике или в его контрольной работе положительной оценки.
Математика по самой природе вещей была, остается и будет оставаться самым трудным из школьных предметов. Всякий либерализм в оценке математической подготовки школьников наносит ущерб нашей стране, ущерб делу строительства коммунизма».
А вот заметка преподавателей Ленинградского электротехнического института связи имени проф. М. А. Бонч-Бруевича, которые делятся «некоторыми мыслями, возникшими в связи с проведением приемных экзаменов по математике в 1960 году»:
«Нельзя не отметить плохие результаты у окончивших среднюю школу в текущем и прошлом годах (из 352 экзаменовавшихся 88 человек, т. е. 25%, получили на письменном экзамене неудовлетворительные оценки). Значительное число неудовлетворительных отметок на письменном экзамене, а также преобладание балла «3» в числе работ, оцененных положительно (488 работ из 878, т. е. 56%!) свидетельствуют о слабых навыках решения задач средней трудности.
Разрыв между знанием теории и умением решать задачи несомненно обусловлен тем, что учащиеся выпускных классов сдают лишь устные экзамены по математике на аттестат зрелости. Причина слабых знаний по тригонометрии заключается также в отсутствии экзамена по этому предмету по окончании школы».
Разумеется, ещё нет никаких статей Л.С. Понтрягина, как и колмогоровских нововведений, на которые можно возвести обвинение в провальных результатах. Однако, если одни честно говорят, что основная вина лежит на «процентомании», на негодных методах осуществления всеобщего среднего образования, то другие ищут причину в таких мелочах, как способ проведения школьного экзамена. Как это похоже на сегодняшнюю критику ЕГЭ.
Мало примеров? Пожалуйста, ещё.
Результаты приемных экзаменов по Красноярскому педагогическому институту за 1959 и 1960 год: 1959 год – 39% неудовлетворительных оценок на экзамене, 1960 год - 49,6%. «Просмотр работ абитуриентов показывает, что поставленные положительные оценки завышены, комиссия не могла не учитывать необходимости обеспечить набор студентов».
«Результаты вступительных экзаменов на математический факультет МГПИ имени В. И. Ленина в 1961 году, а также предварительные итоги занятий с первокурсниками свидетельствуют о невысоком уровне математической подготовки выпускников средних школ. Из 402 человек, поступавших на математический факультет, 168 человек не справились с письменной работой по математике, что составляет 42% всех писавших работу. Надо сказать, что большая часть получивших неудовлетворительные оценки на экзамене, имеет в аттестате зрелости хорошие и отличные оценки по математическим дисциплинам».
До сих пор не поверили, что катастрофа разразилась намного раньше реформ А.Н. Колмогорова? Тогда приведу несколько примеров 1967-1968 года, последнего года дореформенной школы. Выпускники по новой программе появятся только через 10 лет.
«В последние годы кафедра высшей математики Новосибирского электротехнического института экзаменует большое число абитуриентов (от 3000 до 7000 в год). От 16 до 29% абитуриентов на письменных экзаменах по математике получали неудовлетворительные оценки. Это означает, что абитуриент из предложенных 4-х задач в течение 4 часов не мог правильно решить задачу и хотя бы один пример.
В математической подготовке выпускников школ имеются существенные недостатки. Главным недостатком является тот факт, что примерно 30% выпускников по существу не владеют программным материалом математики средней школы. В ряде средних школ оценка знаний по математике не соответствует нормам оценок. Медалисты некоторых школ сдают экзамены хуже средних выпускников других школ».
Отмечу, что высокий процент «неудов» сохраняется, не увеличиваясь радикально, лишь за счет либерального отношения экзаменаторов к выставлению оценки. Преподаватели и сегодня хотят кушать и, чтобы институт не прикрыли, готовы принимать на технические специальности явных двоечников с 40-50 баллами за ЕГЭ. Оказалось, что призывать школьных учителей не ставить «3» там, где должно стоять «2», намного проще, чем делать это самим.
А вот результаты МОПИ им. Н.К. Крупской (матфак).
«Для положительной оценки абитуриент должен был правильно выполнить из пяти минимум три задания. Всего приняли участие в письменной работе 866 человек, из них получили оценку «5» — 76 человек, «4»—172 человека, «3» — 428 человек, «2»—190 человек. В результате отсев после письменной работы по математике составил около 22%», а количество четверок и пятерок – всего 28,6%.
Сопоставимые результаты и на письменном экзамене в МГПИ им. В.И. Ленина (матфак). Всего 31% на «4» и «5», причем двоек - 33,4%. Да и представленные 4 задания далеко не «убойные».
Я специально показываю варианты экзаменов, чтобы никому не показалось, что сегодняшний работоспособный и ответственный ученик слабее подготовлен, чем его сверстники 40 лет назад.
Но вот самих «работоспособных» и «ответственных» стало в разы меньше.
Стоит заметить, что в статьях 1968 года уже не приводится статистика сдачи экзаменов за несколько лет и её анализ. Да и жалобы на школьную «процентоманию» исчезли (запретили в печати это обсуждать?). Просто констатация фактов. А по ним выводы об ухудшении положения сделать невозможно.
Анализ итогов приемной кампании 1978 года принципиально картину не изменяет. Знания стали ещё хуже. Оценки ещё лучше. После отмены обязательного выпускного экзамена по геометрии не только абитуриенты перестали её учить, но и учителя, не все, но многие, её изучать. Всё время, отведенное на уроки геометрии, они стали тратить на натаскивание на «троечку» по алгебре. Как результат, «курс геометрии усвоен значительно хуже курса алгебры и начал анализа. Уровень развития пространственного воображения (важнейшего компонента творческой деятельности инженера) у абитуриента-78 чрезвычайно низок. Всё меньше абитуриентов владеет приемами доказательства теорем. Абитуриенты плохо применяют геометрические преобразования и векторы при решении задач».
Кажется, плачевные результаты. «Общественность» бьёт тревогу, обвиняя во всём А.Н. Колмогорова. Но … многие ВУЗы, завывая о нашествии посредственностей и, тем не менее, желая осуществить набор, ставят на вступительных экзаменах «4» и «5» аж 50% абитуриентов, а оценку «2» - лишь 10%, привлекая доступностью. Смешно, но, сравнивая цифры 1978 и 1961 годов, в этом случае следовало бы говорить об улучшившейся практически в два раза подготовке абитуриентов, изучавших математику по новой колмогоровской программе.
В 1978-м, как и в 60-х годах, продолжают наблюдаться резкие расхождения в оценках знаний по школьному аттестату и результатам вступительных экзаменов в ВУЗы.
При этом появился и совершенно новый фактор такого расхождения – серьёзное несоответствие содержания некоторых вариантов экзаменационных работ в вузах тому, чем занимались учащиеся на уроках в школе. ВУЗы просто проигнорировали новую программу. Повлиять на экзаменационные комиссии у сторонников А.Н. Колмогорова не было никакой возможности. Даже на приемную комиссию МГУ. У меня создалось такое впечатление, что многие преподаватели поняли - никакой пересмотр экзаменационных заданий не устранит обвал школьного математического образования. Не последнюю роль играли и те преподаватели приёмных комиссий, которые сознательно оставляли во вступительных экзаменах тупые и вычурные задания, лишь бы такой набор давал возможность зарабатывать натаскиванием абитуриентов на подготовительных курсах и в виде репетиторства.
Обвинение «колмогоровцев» в снижении престижа технического образования и нежелании выпускников специализироваться в ВУЗах по математике и физике просто смехотворны. Престиж зависит от материальных и моральных стимулов. А какой престиж могла иметь специальность, которая после 10 лет нешуточных усилий в школе и 5 лет напряженного обучения в ВУЗе делала тебя одним из нескольких миллионов никому, по сути, не нужных инженеров с зарплатой 120 рублей? Сравните это с зарплатой водителя московского троллейбуса (300 руб.), вспомните в очередной раз кинофильм «Гений», и вам всё станет понятно.
На этом можно было бы поставить точку. Но терпеливого читателя ещё ждёт Эпилог.
-
-
06.02.2013 в 23:52